Если у поддержки Лукашенко лопнет терпение, будет гражданская война: Маруденко о настоящем Беларуси

–Сергей Павлович, приветствую вас. Спасибо, что согласились принять участие в нашей программе «Интервью без галстука», поговорить о жизни, о проблемах, перспективах, вашей работе. Расскажите о том, чем дышит белорусская диаспора в Татарстане?

–Хотя по сравнению с другими национальностями наша диаспора не такая многочисленная, она активная, нас многое связывает. С 2004 года я являюсь председателем. Здесь работают интересные люди, много военных, которые работают преподавателями в танковом училище и других сферах. В то время, лет 15 назад, численность была около 7 тыс., а сейчас мы где-то считаем 5-5,5 тыс. По Казани около 2 тыс. человек. Живем дружно, я вам прямо скажу.

–Сергей Павлович, а насколько активна ваша диаспора? Много ли вы проводите мероприятий?

–Ежедневно люди заняты своими делами, есть много пенсионеров, но они активные. Праздники проводим по значимым датам, среди которых День единения народов Белоруссии и России. Мы уделяем ему большое внимание, он у нас чуть ли не на первом месте. Стараемся пригласить на него своих артистов, чтобы в Татарстане все люди, а не только община, могли познакомиться с нашей культурой. Собирается полный зал!

Один из праздников мы проводили в театре имени Карима Тинчурина. Приезжали ансамбли «Купалинка», а ансамбль «Свояки» выступал в Доме дружбы народов. «Песняры» тоже приезжали, зал был переполнен.

На юбилейные даты освобождения Республики Беларусь от немецко-фашистских захватчиков выпускаются медали. Этот день отмечается 3 июня, поскольку в этот день был освобожден Минск в 1944 году. Эти медали мы вручаем и в Татарстане. Начинали с 700 медалей, а в последний раз их было всего 120.

–Кто лучше живет — диаспора татар в Беларуси или диаспора белорусов в Татарстане?

–У меня сложилось впечатление, что там они лучше живут.

–А регулярно вас поддерживают с родины? Литературой белорусы помогают?

–Постоянно. Я участвую в съездах белорусов мира, общаюсь. Раз в три года бывает съезд белорусов России. Они помогают музею Янки Купалы в Татарстане и нам с литературой. Сейчас рядом стоят 5-6 коробок литературы, которые я еще не успел распаковать.

–Как с языком? Русский и белорусский похожи, но есть отличия. Вы обучаете? Как белорусы сохраняют идентичность?

–Сохраняем в песнях, костюмах, традициях. В воскресной школе нам неоднократно предлагали, и даже есть желающие преподавать, но пока детей-внуков не можем уговорить, чтобы здесь изучали белорусский язык. На встречах мы иногда переходим на белорусский.

В Беларуси русский язык наравне с белорусским признан государственным. В основном все говорят по-русски, даже в деревнях бывает смешанный язык, хотя белорусский в школе я изучал. Когда встречаемся, поем песни, надеваем костюмы.

–Сергей Павлович, по сути вы являетесь представителем Беларуси в Татарстане, вы ведь не только культурными мероприятиями занимаетесь.

–Да, еще в 2008–2009 годах я довел до Рустама Нургалиевича вопрос, что отделения посольства Республики Беларусь в Татарстане нет. Отделение было только в Уфе, которое курировало и Татарстан. Еще тогда я обратил внимание, что товарооборот Татарстана в два раза выше, чем товарооборот Башкирии с Беларусью.

Этот вопрос я довел до Рустама Нургалиевича, и в один из визитов в Минск он поставил его перед премьер-министром Беларуси. Этот вопрос нужно было решать, но так, чтобы не обидеть Башкирию. Решили оставить отделение там и открыть новое отделение здесь. К нему, помимо Татарстана, присоединили Чувашию, Марий Эл, Кировскую область, Ульяновскую и даже Саратовскую. Отделение посольства в Казани до сих пор работает.

Затем я установил тесную связь с татарской диаспорой в Минске, вместе реализовали некоторые идеи. Например, в Беларуси построили 17 автозаправочных станций «Татнефти», они стоят на значимых федеральных трассах Москва — Брест — Ленинград — Киев.

Товарооборот у нас хороший. Татарстан из всех регионов ПФО на первом месте по торговле с республикой Беларусь. В 2012 году, перед Универсиадой мы достигли товарооборота в 2 млрд долларов и заняли 5-е место среди всех регионов России.

–А как сейчас?

–Сейчас меньше, сыграли несколько факторов. В то время доллар был 30 рублей, а сейчас 60. В рублях мы сейчас делаем даже больше, а в долларах — нет. Но 1 млн 800 тыс. у нас все равно так и идет цифра товарооборота. По номенклатуре произошло расширение. Из 1200 автобусов в Казани — 600 белорусских «МАЗов», 60% сельхозтехники на полях Татарстана тоже из Беларуси: тракторы, комбайны, строительная техника. Даже учитывая высокий товарооборот, потенциал и объем, в Елабуге открыли сборочное производство «МТЗ-ЕлАЗ», сейчас он называется «МТЗ-Татарстан». Сначала он был торговым домом, потом там открыли сборочное производство. Кризис немного сократил объемы, но они восстановятся.

–А мы что поставляем в Беларусь?

–В основном нефтехимию, полиэтилен, моноэтиленгликоль, нефтепродукты. Еще электродвигатели. Шины идут и из Нижнекамска туда, и из «Белшины» в Татарстан. Раньше оттуда шли лифты, но с нашей подачи организовали совместное производство лифтов здесь.

Маруденко еще в 2014-м говорил, что следующей после Украины будет Белоруссия

–Где ваша малая родина в Беларуси? Часто там бываете?

–Я родился в Могилевской области, Славгородском районе, в деревне под Славгородом. Стараюсь приезжать дважды в год, но бывает и чаще. Меня приглашают и направляют международным наблюдателем на все выборы, которые там проходят. На выборах Лукашенко я был в Беларуси, я разговаривал со всеми своими братьями, сестрами. У меня пять сестер и два брата. Если не каждый день, то через день я точно звоню в Минск, Могилев, деревню.

–Понятно, что есть пропаганда. Соцсети говорят одно, западные СМИ другое, российские — третье и т. д. Со слов ваших родственников расскажите, что думают люди о тех событиях, которые сейчас разворачиваются?

–Родная сестренка, моложе меня на пять лет, уже пенсионерка, говорит «Серег, знаешь, я даже плакала от этой ситуации, которая сложилась, мы сами не может понять, что случилось».

–Почему плакала ваша сестра?

–Она плакала от обиды. Я ее понимаю, потому что они за эти последние годы почувствовали, в какой стране они живут — это порядок, чистота. Там же было всякое и разруха, бандитизм, спекуляции. Сейчас они жили и радовались, хоть времена и непростые, я и сам восхищался чистотой, порядком, дисциплиной. Все кричат «Нет свободы», да где же эта несвобода?

–Так откуда там тысячи людей на улицах?

–В 2014 году, когда закончились события на Украине, собрали совещание. Мы с руководителем украинской общины в одной комнате сидели в Минске, и я сказал: «Следующей будет Беларусь». Я это сказал в 2014 году, 6 лет назад. Я знал, что это будет, только не знал, когда.

Приезжал каждый раз туда, меня вот какие моменты напрягали. Например, в Минск у племянницы есть сын. Он в субботу рано уезжают в Польшу, а в воскресенье возвращаются обратно. Я спрашиваю: «А что вы туда мотаетесь?» Они: «За покупками, вот у нас карта поляка». Эта карта дает определенные преференции. В гостиницу заселяешься — скидка, на товары — скидка. Я задумался: поляку, живущему там, продают по обычной цене, а белорусскому молодому человеку или девушке делают скидку. Бесплатный сыр только в мышеловке бывает? Уже тогда я заострил внимание.

–Так они там тоже должны понимать?

–Когда мне приходилось встречаться с белорусскими поляками, я замечал, что все-таки у них менталитет какой-то другой. А в Брестской и Гродненской областях процент поляков, если я не ошибаюсь, до 13 доходит.

Вот еще какой момент: начали ходить поезда по Европе, в Прибалтику, а на вагонах польских экспрессов нарисована очень четко карта Польши. На ней граница Польши и Беларуси проходит под Минском.

–То есть они две области взяли как бы себе?

–Гродненскую и Брестскую полностью и часть еще Минской области. Буквально под Минском. А это же поезда, которые ходят по всей Европе! Когда рисовали, наверно, какая-то санкция была дана.

–Протестовали белорусы как-то?

–Нет. Еще говорят, что там диктаторы и прочее. Я бывал и диктата не замечал. На съездах белорусов мира, который проходит в Минске раз в три года, я видел бело-красно-белый флаг, а это было еще 10 лет назад. Он уже тогда висел.

–Который сейчас символ протестного движения?

–Он был на этом съезде. Почему? Потому что самые активные там были не российские белорусы, а Польша, Литва, Украина, еще небольшое количество от США.

Я спрашивал про этот флаг тогда, на последнем съезде выступал министр иностранных дел Макей [Владимир Макей — белорусский государственный деятель, министр иностранных дел с 2012 года]. Я его уже знал, и спросил «Владимир Владимирович, а почему флаг не государственный, почему висит флаг не понятно с какой историей?» Он ответил: «Мы не можем диктовать». Типа это общественная организация, они так решили. Гимн играл тоже небелорусский.

–Сергей Павлович, то есть это, на ваш взгляд, целенаправленная работа со стороны Запада? 

–Раньше я еще из один из 100% оставлял на что-то, но сейчас, после того, как разбежался конституционный совет в рассыпную… Посмотрите — кто-то в Литве, кто-то в Польше, кто-то на Украине, и начинают выступать и нести бред.

Первое интервью Светланы Тихановской [кандидат в президенты Республики Беларусь на выборах 2020 года] было от души и правильное, где она сказала «Я домохозяйка, это не мое, я попала случайно». Оно было самое первое, и я его хорошо слышал. Она не читала, а высказалась. Но после того, как она начала читать, что ей там готовят…

–А потом появились кукловоды?

–«Я избранный Президент, мы просим 4 млрд долларов вместо российских полутора, которые нам обещают». Подожди. Откуда у тебя эти деньги, ты кто такая? Кто может распорядиться этими 4 млрд долларами, кто такими деньгами разбрасывается? Ей же было подсказано, не просто так она называла эту цифру.

Бог с ней. Есть же думающие люди, анализирующие ситуацию. Но откуда эти десятки тысяч на площадях каждые выходные? Там же не только молодежь, как вы говорите, которую купили этими польскими карточками. Там же не только те, которые оболванены пропагандой.

Я прикидывал. Взять порядка 5-7 тыс. студентов, которые учатся в Польше, причем бесплатно. Как минимум эти деньги надо отрабатывать. Те сотни, которые получили карточки поляка, понимают, что туда ездят. Им же тоже там мозги промывают.

–Но выходят же на протесты женщины, проводятся женские марши, им-то что?

–Идут платежи. Я с сестренкой разговаривал. Она рассказала: в подъезде жил безработный парень, вечно во дворе болтался и просил в долг. Он ежедневно участвовал в этих протестах, ходил с флагом. Буквально на днях сестренке звонил, выяснилось, что он купил машину и уехал в Польшу поправлять здоровье. То есть им однозначно платят деньги.

Мало того, если ты попал в кадр, ты приносишь снимок и показываешь: вот я в такой-то футболке, я напал на полицейского, ударил его. Там установлены специальные тарифы. Попал в кадр, походил с флагом, выкрикнул что-то — тебе заплатят больше. Просто прошел — получишь меньше.

–А если в тюрьму попал? Машину покупают?

–За тебя тогда весь мир заступится. Конечно же, эта молодежь, которая выросла за эти 20 лет, не видела, с чего поднималась Беларусь. Она не видела последствий чернобыльской аварии, когда 25% территории Беларуси была отселена на север, в заброшенные деревни. Нынешняя молодежь думает, что такая чистота и порядок были всегда, что всегда в магазинах можно было купить качественную продукцию, которая выпускается только по ГОСТу.

–А политическая свобода? Инакомыслие? Запад обвиняет Лукашенко в том, что он диктатор, взял всех за глотку и никому не дает сказать слово.

–Я уже привел в пример съезд белорусского мира. Он был в центре Минска, шел два дня.

–Никого не арестовали, да?

–Какой там арест! Рядом со мной сидел министр иностранных дел Макей. Он выступал с трибуны, приветствовал всех. Там провели форум, где многие высказывались против Лукашенко, он был явно антиправительственный. Президент знал об этом, но что сделаешь? Мы свободные люди и свободная страна.

Мы открыли границы. Беларусь разрешила безвизовый въезд 80 государствам. Сначала сделали на короткий промежуток, потом продлили его практически на месяц. Они недооценили Литву, Польшу и Украину после 2014 года. Не думали, что они так нагло полезут в умы и сердца этих людей, ведь туда был свободный въезд, даже визу получать не надо.

То, что Лукашенко начали называть диктатором, — это пропаганда. Да, он к нарушителям относится жестко, все бандиты оттуда сбежали. Предпринимателям, с кем я общался, тоже он не нравился, потому что не дает воровать.

На одних выборах я напросился в Могилевскую область, Славгородский район — на родину. Я посещал избирательные участки и проезжал мимо дома старшего родного брата. Я у него интересуюсь: «Леш, какое твое мнение?» Была критика, он мне говорит: «Что это такое? В хоккей играет!» — «Тебе это не нравится?», — «Нет, не нравится!». Я у него спрашиваю: «За кого тогда проголосовал из списка?» Он — мне: «Как за кого? За него!» То есть критика есть, но уличить его ни в чем не могут.

Я смотрю на пропаганду, на фейк, который был, о том, что он выехал из страны. Лукашенко тогда спросили: «Почему вышли с автоматом?» Он ответил: «Чтобы показать, что я не уехал». Что значит «уехал»? Зачем кинули эту молву? Чтобы дать понять, что страна без хозяина. Оппозиция шла туда штурмовать, а Лукашенко вышел показать, что он здесь, даже сел на вертолет.

Конечно, были моменты, что он таскал младшего сына на официальные встречи, раздражало людей.

Якобы наследника готовит.

В моем понимании, этого бы не следовало делать. Все-таки официальная церемония.

–Какие-то вещи все-таки раздражали?

Какие-то да, конечно. Без этого никак. Там же практически была одна молодежь, людей постарше я не заметил. Молодежи надо побузить. Я знаю белорусскую молодежь и скажу, что у них присутствует стадное чувство эйфории. Конечно, потом они остановятся, будут сожалеть, но, тем не менее, могут пойти.

Я даже звонил руководителю «Песняров», он сказал, что они тоже вышли на протесты. Я ему говорю: «Как так? „Песняры“ — государственный ансамбль!» Он — мне: «Ну, мы же не шли бузить!»

— «Но вы же создали эту массовку! Вы государственный ансамбль, который получает деньги от государства».

Там была четкая инструкция. К массовке добавились люди с флагами, толпа ротозеев рассеялась, ее фотографировали, было видно, что это действительно большая толпа.

–Зачем «Песняры» пошли туда? Что они говорят: Лукашенко, уходи?

–Они пошли после первых разборок из-за жестких разгонов. Видимо, этот жесткий разгон был ни к чему. Но дело в том, что протестующие провоцируют. Задача тех, кто заказал, в том, чтобы не просто сходить, а разозлить. Сорок омоновцев в больнице!

–То есть деньги платили, чтобы они в омоновцев кинули камнем?

–Сорок человек ОМОНа не сами себя калечили — это раз. Вторые, кто распространяет фейки, не показывают эти моменты, где колотят омоновцев. Они показывают, где все наоборот, фотографируют и разносят. Но то, что это срежиссировано, я уверен на 100%. Раньше было 99%, сейчас все 100.

–Столько лет на это смотрели сквозь пальцы?

Лукашенко относился к оппозиции так: «Есть, ну и пусть будет». У него была самоуверенность и самонадеянность, что его любят. Мол, колхозники и рабочие за меня, а молодежь побузит и перестанет.

Последние годы он все чаще смотрел на Запад, а отношения с Россией были натянутыми.

Я почти уверен, что такая многовекторность кардинально поменяется. В нем проявился белорусский характер доверчивости. Лукашенко верил посылам и обещаниям, в том числе [Майка] Помпео. Когда шли выборы, Помпео колесил по Европе вдоль границ Белоруссии и как режиссер управлял этой ситуацией.

Оппозиционность у Литвы я наблюдал и раньше, они до сих пор открыто хотят восстановить Речь Посполитую. При этом границы с Украиной у нас тоже открыты (на момент интервью — Ред.). Получается и литовцы, и украинцы, и поляки тоже были в этой толпе оппозиции.

Хочу привести пример: почему так активна сегодня Польша? Это сильнейший конкурент Беларуси. Польша выпускает по сравнению с «АМКОДОРом» шикарные фронтальные погрузчики. Польские, конечно, дороже, но и лучше. «АМКОДОР» раньше металлические кровати выпускал, а потом начал погрузчики, которые польским проигрывают, но те-то дороже, поэтому все покупают у «АМКОДОРа».

Все понятно: их задача уничтожить предприятия-конкуренты, чтобы свое продавать.

МАЗ, БелАЗ будут не нужны. У тех европейских стран своя мощнейшая промышленность. У «Мерседеса» какие автобусы, разве МАЗы с ними сравнятся? А он тут бултыхается под ногами и является конкурентом за счет низкой цены.

–Что делать властям Белоруссии сейчас? Ответ должен быть экономическим?

Несомненно. Если не закроют границы, то для меня это будет означать, что они не учли уроки. Пять часов переговоров в Сочи! Лично я убежден, что обсуждался вопрос обсуждался вопрос о поставке сырья для двух крупнейших нефтеперерабатывающих заводов. Они в Европе одни из лучших — Новополоцкий и Мозырский. Белоруссия перерабатывает российскую нефть, а нефтепродукты поставляет на Украину. С экономической точки зрения на это нужно будет обратить внимание.

–Когда вам друзья в Татарстане задают вопрос, что сейчас происходит в Белоруссии, что вы чаще всего им отвечаете?

–На первое место я ставлю влияние извне. Взять Витебскую, Могилевскую и Гомельскую области, которые граничат с Россией, ведь там нет того, что твориться в Бресте и Гродно, которые граничат с Польшей, Украиной и Литвой. Эти страны официально принимают [Светлану] Тихановскую, которая проиграла выборы.

–Если, по-вашему, здравомыслящих там большинство, то куда они смотрят и почему молчат?  

–Тут играет роль ментальность, мол, моя хата с краю. Мы, белорусы, люди скромные, эта поговорка не зря появилась. Ведь выходят люди с наглым требованием, а против них другой силы нет. Почему страшно то, что сейчас может произойти? Если, не дай бог, у второй стороны лопнет терпение, скажем прямо, будет катастрофа и гражданская война. Я говорю о тех людях, о 80%, которые за Лукашенко. Их сегодня можно вывести из себя.

–Когда с государственным флагом вышли те, кто за, их ОМОНовцы не столкнули лбами, хотя могли, а наоборот, разделили. Они выстроили потоки так, чтобы две стороны не могли столкнуться. Вдруг один подойдет ко второму, скажет что-нибудь обидное, плюнет. Разве второй не ответит?

–Допустим, в Белоруссии говорить боятся, а вы-то почему молчите? Я имею в виду белорусскую диаспору. Почему слышны голоса Тихановской и оппозиции, а ваши не слышны?

Этот же вопрос я задал председателю организации «Белорусы России в Москве» Сергею Львовичу. Мы ведь должны как-то свое отношение к происходящему выразить. Это наша родина, а мы тут представляем Беларусь. «Сергей Павлович, вот вы знаете, нас здесь неправильно поймут. Сочтут, что это вмешательство». Пока тишина. Есть же пословица «Русские долго запрягают, потом быстро едут». Знаете, это относится и к белорусам.

Еще раз хочу сказать: не дай бог вывести из себя вторую половину. Но им не до этого, они занимаются уборкой урожая, готовятся к зиме, люди-то хозяйственные. Они думают: «Если я сейчас картошку не выкопаю, то год буду сидеть голодный». Люди бегут в поле, а не на площади. Кто ходит на площади? Бездельники, которым делать нечего.

Многие же говорят, что была Украина, сейчас Белоруссия, а дальше-то Россия на очереди.

Такого допустить нельзя, это однозначно. О том, что будет в Беларуси, я сказал еще в 2014 году, за шесть лет знал, что буза будет.

–Сергей Павлович, спасибо вам за честное откровенное интервью. Желаю, чтобы в Белоруссии наконец-то было успокоение, чтобы Батька разобрался и не сбылись ваши худшие прогнозы.

Я рад, что у Беларуси и Татарстана отличные отношения. По-моему, ни с кем у Татарстана нет таких теплых отношений, как с Белорусью.

–Дай Бог, чтобы они такими и оставались. Спасибо!

Следите за самым важным и интересным в Telegram-канале Татмедиа

Подробнее: https://sntat.ru/news/politics/19-09-2020/esli-u-podderzhki-lukashenko-lopnet-terpenie-budet-grazhdanskaya-voyna-marudenko-o-nastoyaschem-belarusi-5772538